Испанцы - Страница 2

Как счастлив тот, кто может, оказав
Добро один раз в жизни человеку,
Бранить его глупцом сто раз – и каждый день!

Алварец

Узнать ты должен, наконец,
Кто ты! – доселе содержал я
Тебя почти совсем как бы родного.
Но с этих пор переменилось всё!
Я повторю тебе, как ты попал сюда:
С слугой однажды шел я из Бургоса
(Тогда еще я только что женился),
Уж смерклось, и сырой туман покрыл
Вершины гор. – Иду через кладбище,
Среди которого стояла церковь
Забытая, с худыми окнами.
Мы слышим детский плач – и на крыльце
Находим бедного ребенка – то был ты;
Я взял тебя, принес домой – и воспитал.

(Насмешливо)

Но для чего тебя там положили,
И кто родители твои – бог знает!
А я так не хочу и знать; да, да!

Фернандо (пораженный) (про себя)

Так, так, совсем, совсем забытый сирота!..
В великом божьем мире ни одной
Ты не найдешь души себе родной!..
Питался я не материнской грудью
И не спал на ее коленях. Чуждый голос
Учил меня родному языку
И пел над колыбелию моей.

(Молчание.)

(Ходит взад и вперед. Потом опять приходит в спокойное положение.)

Алварец

О чем печален! – точно вот как было.
Возможно ли тебе теперь жениться
На дочери моей? что после скажут
Другие благородные испанцы?

Фернандо

Поговорят – и замолчат.

Алварец

Не замолчат, не слыхано у нас,
Чтобы на улице найденный человек
С семейством очень древним, благородным
Мог сблизиться.

Фернандо

Сказать вам отчего?
Боятся эти люди, чтоб тогда
Их равенство скорей не увидали…

(Алварец подходит к портретам.)

Алварец

Вот этот, здесь, мой первый предок, жил
При Карле первом, при дворе, в благоволеньи
У короля – второй при инквизиции
Священной, был не в малых людях;
Вот тут написано, что сделал он:
Три тысячи неверных сжег и триста
В различных наказаниях замучил.

Фернандо (насмешливо)

О, этот был без спору муж святой;
Конечно, он причислен к лику?

Алварец (равнодушно)

Нет еще!..
Вот третий здесь в военном одеяньи,
С пером на шляпе красным, и с усами:
Вторым служил на флоте он – и утонул
В сраженьи против англичан проклятых.
Еще ж пятнадцать прадедов моих ты видишь
(Дай бог, чтоб и меня сюда вписали
И род наш до трубы последней продолжился);
И – ты – ты захотел вступить в число их?
Где, где твои родители, бродящие
По свету негодяи – подлые… или…
Несчастные любовники, или какие
Нибудь еще похуже… дерзкий! что ты скажешь?
Когда пергаменты свои покажешь
И явишь всё, тогда я замолчу.

Фернандо

О, если б только я хотел молчать
Заставить вас (трогая шпагу), то без пергаментов
Я б это мог.

Алварец

Уж слишком ты забылся,
Бродяга! покажи ж сейчас,
Как ты меня молчать заставишь: а не то
Велю тебя прибить, и это верно,
Как то, что папа есть апостолов наместник!
Как ты меня молчать заставишь?
Бедняга, плут, найденыш!.. ты не помнишь,
Что я, испанский дворянин, могу
Тебя суду предать за эту
Обиду (топнув), видишь ты перед собою
Изображения отцов моих?
Кто ж твой отец? кто мать твоя,
Которая оставила мальчишку
У ветхой церкви? – Верно уж жидовка;
А с христианкой быть сего не может:
Итак, смирись, жидовское отродье,
Чтоб я тебя из жалости простил!..

Фернандо (в беспокойстве)

Послушай, Алварец! теперь, – теперь я
Ничем тебе не должен! – Алварец,
Ни благодарности, ни уваженья
Не требуй от меня, – кровь благородная
Текла поныне в жилах этих;

(Минута молчания.)

Вот эта шпага, если хочешь знать,
Она тебя молчать заставит.

Алварец

Вон! вон скорей из дома моего,
Чтоб никогда ни сам, ни дочь моя
Тебя близ этих мест не увидали.
Но если ж ты замыслишь потихоньку
Видаться с нею, то клянусь Мадритом,
Клянусь портретами отцов моих,
Заплотишь кровью мне.

Фернандо

Ты можешь кровь мою
Испить до капли, всю; – но честь, – но честь
Отнять не в силах, Алварец!

Алварец

Вон! вон, глупец! – Когда ты хлеба
Иметь не будешь – к моему окошку
Не подходи, а то велю прогнать.

(В сторону)

Каков же негодяй Фернандо стал!..

Фернандо

О! ад и небо!.. ну прощай!..
Но бойся, если я решусь на что-нибудь!..

(Убегает в бешенстве и сталкивается в дверях с патером Сорринием, которого не замечает. Соррини на минуту поражен, но наконец сгибает спину и с поклоном входит. Алварец идет радостно иезуиту навстречу.)

Алварец

А! добрый день отцу Сорринию!

(Он его сначала в беспокойстве не заметил.)

Как поживаете, святой служитель божий?

Соррини (кланяясь, с притворством глаза к небу)

Помилуйте, я лишь смиренный раб его,
И ваш слуга покорнейший.
Да что у вас за шум в дому случился?
Как бешеный тут кто-то пробежал
И даже мне не поклонился.

Алварец

Да, я теперь лишь из дому прогнал
Питомца своего; давно пора уж было.

Соррини

И я давно уже заметил это;
Но не хотел лишь беспокоить вас…
Повеса он большой, и пылкий малый,
С мечтательной и буйной головой.
Такие люди не служить родились,
Но всем другим приказывать.
Не то, что мы: которые должны
Склоняться ежедневно в прахе,
Чтоб чувствовать ничтожество свое.
Стараясь добрыми делами
Купить себе прощенье за грехи.
А что он сделал, должно ли мне знать?
Быть может, против церкви или короля —
Так мне не худо знать…